Я шла по симпатичному маленькому городку с мощенной улицей и красивыми двух-трехэтажными домами. Их остроконечные черепичные крыши венчали флюгера, которые быстро вращались от малейшего дуновения ветра, казалось, домики приветственно машут мне флажками. На первых этажах располагались магазины, сверкавшие разноцветными витринами, подсвеченные яркими лампочками. Чего в них только не было. Хрусталь и фарфор, стильная одежда, украшения из золота и драгоценных камней, толстые старинные книги в кожаных переплетах и антикварные вазы, часы и статуэтки. Такого разнообразия я никогда не видела. Все очень пестрое, яркое и блестящее. У меня никогда не было таких вещей. Иногда что-то привлекало мое внимание и я останавливалась перед витриной подолгу рассматривая красивую вещь. Вдруг я заметила, что на ценниках указаны очень низкие цены, просто смешные. Я знала, что у меня есть немного денег, и, наверное, могла бы запросто позволить себе купить что-то. Хотелось принарядиться, чтобы выглядеть привлекательней перед Женихом. А потом, думала я, могу же я позволить сделать самой себе небольшой свадебный подарок. Из магазинов выбегали торговцы, видя мои раздумья. Они усердно стали зазывать меня, наперебой предлагая посмотреть и примерить на себе их товар. Я забыв о Женихе, который меня ждет, решила зайти в один из магазинчиков. «Я лишь на минутку. Посмотрю и все. Мне ведь даже и покупать не обязательно.» -- подумала я.

Внутри магазин оказался горзадо больше, чем кажется снаружи. Он убегал внутрь и вглубь десятками коридоров. Я начала понимать, что все эти магазинчики под землей соединяются в один огромный торговый комплекс. Не важно какой бы я магазин выбрала, я бы все равно попала сюда. Там было красиво, ярко и празднично. Много света и блеска. Отсюда, сквозь витрины город казался поблекшим, как будто там вдруг началась осень и полил затяжной дождь. Торговцы, расхваливая свои товары, увлекали меня все дальше и дальше от входа. Чем дальше мы шли, тем красивее и привлекательнее становились вещи, тем сложнее было остановить на чем-то свой выбор. Наконец-то, после долгих раздумий, я что-то выбрала, какую-то феерическую шляпку или сумку, которые мне были совсем не нужны. Трудно было здесь что-то не купить, слишком уж любезны были торговцы. Выбрав товар, я хотела расплатиться, но оказалось, что у меня недостаточно денег. Я начинала лихорадочно шарить по карманам, но не могла найти того, что мне нужно. Из карманов высыпались деньги, которые здесь не в ходу, какие-то сухие корки, черепки, скомканные конфетные фантики. Жалко было снимать с себя вещи и класть их обратно на полку. Неодобрительно глядя на меня, торговцы предложили мне выбрать что-то другое. И все повторилось снова. Что бы я не выбрала, у меня ни на что не хватало денег. Я спросила их почему на витринах все так дешево. Они ответили, что просто не успели сменить витрины с прошлой рекламной акции, которая закончилась лишь вчера. Я потратила уйму времени, но ничего так и не смогла купить. В конце концов, я очень расстроилась и хотела пойти к выходу из магазина. Но внезапно поняла, что потерялась где-то в лабиринтах рядов и прилавков. Я начала метаться, вспомнив, что меня ждут. Просила торговцев, чтобы меня вывели, но они перестали обращать на меня внимание, я же ничего не смогла купить. Я прямо сгорала от стыда под их презрительными взглядами. Наконец, мне повезло, в магазин зашел другой покупатель, и они преключились на него, пуская в ход все свое обаяние и обходительность. Для них я как-будто престала существовать. «Ничего, -- подумала я. – Выход я уж как-нибудь найду. Ведь должен же он где-то быть.» Я стала заглядывать во все двери. Некоторые из них были закрыты. Другие были открыты, но оказывалось, что выход заложен кирпичом. Некоторые коридоры заканчивались тупиками и никуда не приводили, впрочем, как и лестницы. В поисках выхода, я попадала в комнаты, у которых вместо пола зияла дыра, готовая поглотить незадачливого покупателя. Что было там внизу я не знаю, было даже страшно представить. В тихом отчаянии я мысленно обратилась к Любимому. И вдруг заметила выход, как будто кто-то тихонько подтолкнул меня к нему. Я, наверное, сотни раз пробегала мимо и не замечала его, думая, что это лишь картина на стене или зеркало.

Наконец-то, я вышла на воздух. Я понимала, что потратила много времени, ничего не приобрела, и мысленно ругала себя за то, что так легко поддалась уговорам торговцев. «Никогда больше не буду смотреть по сторонам,» -- сказала я себе. Я быстро шла вперед, ожидая, что, скоро встретившсь с Женихом, я поем и отдохну. Но путь был слишком далек, а я была голодна. Сперва мне казалось, что дорога коротка, каких-то несколько сот метров, а теперь Любимого почти не видно, а у меня уже нет сил. Я решилась остановиться перекусить, тем более, я заметила, что попала в квартал ресторанчиков. Одни были очень шикарные и дорогие, но я наученная горьким опытом решила зайти в самый дешевый, помня, что у меня в карманах гроши. Ресторанчик оказался неплохой и к тому же с бесплатным буфетом! Посреди зала стоял накрытый стол. Я набрала полную тарелку всякой всячины. Еда была очень вкусная, хотя я не могла разобрать, что я ела. Я набила полный рот, так была голодна и начала жевать. Через несколько минут я почувствовала, как еда вяжет мне рот. Я уже не могла разлепить челюсти, они как будто склеелись от этой жвачки. То, что мне удалось проглотить вызывало жуткое чувство тяжести и тошноты. Кстати, я заметила, что остальные посетители ресторана ели с большим аппетитом, и с удивлением поглядывали в мою сторону. Я не могла выплюнуть и не могла проглотить то, что было у меня во рту. Я не могла ничего сказать, потому что рот не открывался. В ужасе я бросила тарелку и выбежала на улицу. Мне кое-как удалось пальцами вытащить изо рта это вязкое вещество. Оно было очень липким и противным. Я побрела дальше, вниз по улице. Меня одновременно и тошнило и мучило чувство голода. Больше я не зайду ни в один ресторан в этом мерзком городишке. Я вдруг вспомнила, что у меня в карманах лежали какие-то сухари. Я достала их и стала жевать, все лучше чем ничего. И эти старые сухари, неизвестно как завлявшиеся у меня в кармане стали таять во рту, создавая ощущение легкости, сытости и свежести. У меня появились силы продолжать путь.

Я снова мысленно ругала себя за то, что была так глупа и неосмотрительна. Должно быть в этом странном городе нужно быть очень осторожной. Посмотрев вперед, я увидела, что мне осталось идти совсем немного. Я даже увидела и услышала своего Любимого. Он звал меня и махал руками, мол, я здесь, я тебя жду. Я побежала ему на встречу, и тут вдруг заметила, что дорога передо мной вся разрыта, полна ям, открытых люков, рытвин и ухабов. Я мысленно поздравила себя, что вовремя заметила, что идут дорожные работы. «А то бы точно сломала себе ногу или шею.» -- подумала я, начав идти медленно и осторожно, выбирая дорогу. К тому же как назло стало темно, то ли ночь опустилась, то ли тучи сгустились, и идти стало все труднее и труднее. Дорогу почти не было видно, я шла по едва заметной узенькой тропинке. Она завела меня в глубокую яму и пропала. Я сидела в этой яме в полной темноте, без света, без помощи. Мне казалось, что рядом кто-то есть, и боялась, вдруг этот кто-то еще и нападет на меня. Я боялась сделать шаг хоть в какую-то сторону. Меня охватил невыразимый страх и отчаяние. Я подумала: «Зачем вообще надо было идти к нему, если все так тяжело. Почему он не мог прийти ко мне? Почему он стоит там, вместо того, чтобы прийти мне на помощь и вытащить меня из этой дурацкой ямы?» Через какое-то время я успокоилась и вдруг увидела маленькое расплывчатое пятно света надо мной, что-то вроде светлячка. Из неоткуда послышался его голос: «Не смотри вниз, не смотри под ноги, смотри на этот свет и иди вперед.» «Ага, -- подумала я, -- конечно, не смотри под ноги. Вдруг я попаду в какую-нибудь канаву?» Я находилась в безвыходном положении. Если я смотрела под ноги, то не знала, куда мне идти, тьма была кромешная, и я теряла светлячка из виду. Если же я смотрела на него, мне было очень страшно. Очень тяжело было не смотреть под ноги, просто невероятно. Страх и здравый смысл подсказывали мне, что так нельзя. Но другого выхода не было, по крайней мере, я чувствовала, что выбираюсь из ямы, следуя за светлячком. И потом он исчез. Я огляделась и поняла, что преодолела этот тяжелый участок пути. И тьма рассеялась, вокруг стало светло. Но я все еще оставалась в городе и мой путь еще не был завершен.

Я понимала, что прошла через дорог,у на которой велись ремонтные работы, причем в полной темноте, только благодаря ему. Мне пришло в голову, что было бы некрасиво и неблагодарно прийти к Жениху без подарка. Все-таки он так много для меня сделал. Тем более, что я заметила, что вошла в ремесленный квартал города, где много всяких мастерских. «Пусть лучше он меня подождет еще немного. Но я приду к нему не с пустыми руками, а с красивым подарком от чистого сердца. Я же люблю его.» -- подумала я. – «Кроме того, не плохо было бы мне и самой почиститься и починить свое платье. Оно все грязное, разодранное. На голове ужас, что творится и лицо все измазано грязью. Я сейчас больше похожа на бродяжку, чем на невесту.» Идя вдоль по улице я заметила, вывеску прачечной, и зайдя туда, сдала свою одежду в стирку. Больше у меня с собой ничего не было , и я сидела абсолютно голая, завернувшись в какую-то тряпку, которую одолжила мне хозяйка прачечной. Ее работники начали смеяться над тем, какая я худая и грязная, а кто-то из них, наоборот, говорил, что я слишком толстая и нескладная. На стене висело зеркало, и когда я смотрла в него на себя, я видела все свои недостатки, именно те, о которых они мне говорили. Они оскорбляли меня, обзывая по всякому, и пугали, говоря, что могут сделать со мной все, что захотят и некому будет защитить меня. Мне было страшно, но я не могла уйти оттуда без своего платья. Через некоторое время хозяйка прачечной принесла мое платье, я кое-как оделась и пулей выскочила на улицу, под их громкий хохот и обидные слова. Оказавшись на улице я заметила, что мое красивое свадебное платье, конечно, стало чуть-чуть чище, но превратилось в линялую бесформенную тряпку. Я очень расстроилась, но все еще хотела сделать подарок Любимому.

Зашла в одну мастерскую и спросила, что я могу сделать здесь. Старый мудрый часовщик предложил мне собрать часы, которые помогают эффективно использовать время и не терять ни минуты. Я очень обрадовалась и начала возиться с колесиками и винтиками. Потратив несколько недель, месяцев, а может даже годы, я собрала эти часы. Но как только я собиралась вынести их из мастерской, из них выпал какой-то винтик или колесико, и мне нужно было снова провести много времени, чтобы собрать их и завести. В конце концов, я стала понимать, что уже потеряла в пустую столько времени, что никакие часы мне уже не помогут. Разочарованно, я оставила их там, и ушла. «А что ты хотела, -- закричал мне вслед часовщик. – Чтобы стать организованным и эффективно тратить время нужно много времени.»

Зашла в другую мастерскую. Там колоритный бородатый художник предложил мне нарисовать портрет Жениха, так чтобы все смогли полюбить его так, как любила его я. «Достойный подарок, -- подумала я. – А мой Жених достоин самого лучшего.» Я начала рисовать его портрет и мне казалось, что удается он на славу, но веселый художник и его друзья посмеялись над моей «мазней». Они сказали, что прежде чем нарисовать его портрет, мне необходимо научиться живописи. Я согласилась, ведь в конце концов я смогу всех поразить своим мастерством и учиться я тоже очень люблю. Меня учили рисовать с самого начала. Долго учили точить карандаши и выбирать кисти, пользоваться разными техниками и материалами. Я рисовала этюды с натуры, разные глупые конусы и шары, натюрморты. Потом, когда уже овладела неплохой техникой, они разрешили мне перерисовывать картины известных художников. Причем на некоторых из них был изображен мой Любимый. Правда, почему-то он был везде разный, не похожий на образ, который запечатлелся в моей памяти. Они сказали, что это правильно, потому что у каждого художника свое видение. Я согласилась с ними, ведь все считали моего учителя-художника гением. Наконец, наступил день, когда я была готова нарисовать свой шедевр. Все собрались посмотреть на мой триумф. У меня отличная техника, свое видение, свой стиль и взгляд на жизнь. Я приобрела все необходимые материалы, самые лучшие краски, я знала о живописи все. Я стояла перед чистым холстом, и вдруг с ужасом поняла, что я уже не помню своего Жениха. Не помню его лица, глаз. Я была так занята в последнее время, что не было возможности выйти на дорогу, чтобы хоть посмотреть на него. Я помнила картины других художников, изображавших его. Но не могла вспомнить его самого. Художники были разочарованы. Я не оправдала надежд своего учителя. Мне самой было жутко стыдно, и я ушла из художественной мастерской. Я злилась на себя, за то, что ничего не могу сделать правильно. Я устала от всего: от этой дороги, дурацкого города, от самой себя. Я тут никто. Я не знала куда мне идти дальше, да и идти уже не хотелось.

Ко мне подошел человек в спецовке и предложил зайти в свою мастерскую. Я отмахнулась, мне все надоело. Я не хотела больше ничему учится, из меня все равно ничего не получается. Он сказал, что отлично понимает меня, что то, что мне сейчас нужно, так это свой дом. Он сказал, что поможет мне построить его, что если у меня будет свой дом, то мне больше не нужно будет никуда идти, и другие смогут приходить ко мне. Ведь теперь у меня будет куда приходить. Его мысль показалась мне разумной. Мне надоело идти к Жениху, пусть он придет ко мне, ведь в конце концов я уже проделала большую часть пути. «Он должен будет это оценить. – подумала я. – Для семьи нужен дом.»

И я пошла со строителем в его мастерскую. Мы с ним просмотрели разные планы домов и сошлись на небольшом симпатичном домике из бревен. Такой милой уютной избушке. Да и сам строитель оказался совсем неплохим человеком. У нас с ним оказалось много общего. На заднем дворе его мастерской мы начали строить дом. Он многое делал сам, и еще постоянно подбадривал меня, рассказывая как хорошо тепло и уютно мне будет в этом домике. Дом складывался очень быстро, как из кубиков, и в нем было все что нужно для жизни. Он получился такой светлый и тихий, настоящее гнездышко для влюбленных. Я подумала: «Это то, о чем я всю жизнь мечтала. Вот это самый настоящий подарок для моего Любимого, нам тут будет так здорово жить вдвоем.» Но с удивлением я заметила, что мой друг-строитель стал расставлять мебель и по-хозяйски раскладывать вещи, даже не советуясь со мной. Он устраивался в моем доме, как у себя, и даже начал разговаривать со мной так, как будто был моим мужем. Он сказал мне, что я должна приготовить на ужин и как убирать наш дом, приказал постирать его спецовку. Я старалась не замечать, мало ли человек устал, перетрудился, зачем зря портить отношения. Думаю, переночует и уйдет завтра. А ночью он полез в мою постель со своими любезностями. Я ему: «Извини, но у меня вообще-то другие планы на этот дом и свою жизнь. И ты в нее не очень вписываешься. Ты, конечно, мой друг, но у меня есть тот, для кого я это все строила.» Он сделал круглые глаза и сказал: «Ты никогда не упоминала ни о ком другом. Я подобрал тебя на улице, когда тебе было плохо, и ты была бездомной. Я построил этот дом для нас двоих, а теперь ты меня обманываешь.» Он назвал меня изменницей и мошенницей, сказал, что я воспользовавшись его хорошим отношением и любовью ко мне теперь пытаюсь отобрать все, что у него есть. Я была готова уйти просто так, дом мне уже стал не нужен. Сперва он стал давить на чувство жалости, потом пытался вызвать у меня чувство вины, а затем он решил силой заставить меня остаться и закрыл в подвале. Теперь я поняла, почему он так настаивал на том, чтобы в доме обязательно был подвал. Он говорил, что я буду хранить там вино, соленья и варенья.

Сидя в подвале, я начала думать, что может быть я действительно такая ужасная, как он говорил. Ведь я и в правду не упоминала о том, кто меня ждет. Тогда я просто хотела свой дом. А теперь тот дом, который я построила своими руками, превратился в тюрьму для меня. Может мне нужно смириться, как того требует строитель, и жить вместе с ним, может он даже возьмет меня замуж, ведь он в сущности неплохой человек и говорил, что любит меня. Я ужасная, мошенница, изменница, у меня ничего не получается, я ничего не могу сделать. Я стала некрасивой и грязной. Кому еще я нужна такая вот, строитель говорил, что никто на меня даже и не посмотрит. Может мой Жених меня больше и не ждет, ведь я слишком долго шла к нему. А может кто-то рассказал ему, что я уже живу с другим. Я сама во всем виновата. Я уже давно не слышала и не видела его, свернула с дороги. Наверное, он даже забыл меня. Эта дорога оказалось совсем не такой, как мне обещали когда-то, слишком трудной и непредсказуемой. Ах, как бы я хотела увидеть его хотя бы еще один раз.

Тут я заметила, маленькую дверцу в углу. Я была готова поклясться, что еще минуту назад ее не было. Я же сама построила этот дом и знала его как свои пять пальцев. Я открыла ее, и замерла от удивления. Передо мной распротерлось синее бездонное небо. А в небе легкие облака причудливо складывались в какой-то узор, напоминающий мне что-то очень знакомое. Его лицо! Самое любимое лицо в мире. Его глаза смотрели на меня с нежностью и тоской. И я прыгнула к нему навстречу, не думая о том, что там внизу, не удивляясь, как из подвала можно выпрыгнуть в небо. Лететь было легко, словно восходящие потоки сами несли меня навстречу к нему. Я никогда не думала, что умею летать.

Я снова оказалась на дороге, вернее в ее самом конце. И он стоял рядом. Тот, к кому я так долго шла был, наконец, рядом. Я хотела обнять его, но не знала, захочет ли он.
-- Прости меня, что я так долго шла, -- сказала я.
-- Все из того, что дал мне Отец мой, придет ко мне. И того, кто приходит ко мне, я не выгоню вон – ответил он.
-- Прости, что я такая некрасивая и грязная. – сказала я.
-- Ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе. – ответил он.
-- Прости, что я ничего так и не смогла сделать для тебя и мне нечего подарить тебе. – сказала я.
-- Пребудь в любви Моей. – ответил он и обнял меня.